Я не выхожу из дома никуда уже с десяток лет:
Кухня, коридор, гостинная, кладовка, спальная, туалет.
Мусор выношу — в прихожей у двери ставлю вечером пакет.
А ночью — слышу шум, с проверкой не хожу, но утром его нет.
Откуда в холодильнике еда берётся разбираться лень.
Просыпаться лень, и лень потом весь день валяться, как тюлень.
Кухня, туалет, гостинная, кладовка, спальная, коридор.
То вам: «Пусть говорят», «Камеди клаб», реклама, «Модный приговор».
Бла! Бла-бла-бла-бла-бла — ничего нового!
Бла-бла-бла-бла-бла — говорящие головы!
Бла! Бла-бла-бла-бла-бла — ничего нового!
Бла-бла-бла-бла-бла.
В зеркале урод — в крошках борода, майка в чёрти в чём.
Я не выхожу из дома никогда — время не течёт.
Время — не вода. Время то ли лёд, то ли каучук.
Квартира — вникуда ползущий звездолёт, и я на нём лечу.
В детстве я мечтал стать космонавтом.
Надевая комбинезон представлял, что на мне скафандр.
Ковыряясь лопаткой в земле, я вполне конкретно
Видел, как беру пробы грунта инопланетного.
Вечерами зимними, в небе ясном, морозном,
Я прокладывал маршруты между звёздами.
И если бы пришельцы меня тогда похитили,
Я бы парился лишь о том, чтоб не отругали родители.
Когда я вернусь оттуда с имплантом в черепе,
Обратно, в мир без фантастики и эзотерики —
Годы прошли, за мной так и не прилетели.
Вместо скафандра — треники, вместо анабиоза — телик.
Бла-бла-бла-бла-бла — ничего нового!
Бла-бла-бла-бла-бла — говорящие головы!
Бла! Бла-бла-бла-бла-бла — ничего нового!
Бла-бла-бла-бла-бла.
Кто-то за меня выключит потом эту болтовню.
Разожмёт с трудом вцепившуюся в пульт немую пятерню.
На часы взглянув, напишет протокол, застегнёт мешок.
Всё, я долетел, я так далеко, мне так хорошо!
Новые жильцы сделают ремонт, создадут уют.
Мечтательно смотреть на звёзды за окном дети будут тут.
Будут обсуждать, как бы сильно им в жизни повезло,
Если бы за ними прилетело вдруг с неба НЛО!
Бла! Бла-бла-бла-бла-бла — ничего нового!
Бла-бла-бла-бла-бла — говорящие головы!
Бла! Бла-бла-бла-бла-бла — ничего нового!
Ничего нового! Ничего нового!