Когда розами усыпана кровать, когда просто на другое все плевать,
Когда можно ничего не проверять, тогда простыни помятые эти будут опять.
Мне так важны эти слюни, сопли, Дигга Рем он, так сказать — мокрый.
Шелка волос касаясь не глядя рукой, таял от горячей той пряди такой.
Это не обман, нет. Дорогой цветочек, чистый дан мне.
Где, о мире позабыли, потонули во мраке мы, заплыли за знаки все лжи там нет.
Безумная тяга, с толку збит тем зомби парняга,
Заплыл за знак, дорогу забыл назад, закрыл глаза бедолагу болты спасать.
Сказки в постели, страсть как летели в ласках недели,
Так навсегда, вот так, прямо до конца такие громкие, громкие, громкие слова.
Ты скажи мне как забыл я о том, что Синдбад это просто лишь тоом.
Ты скажи забыть я мог как, что верит в сказку только дурак.
Ты скажи мне как забыл я о том, что Синдбад это просто лишь тоом.
Ты скажи забыть я мог как, что верит в сказку только дурак.
Держали руки талию, трогали бедра, попу, так далее, прям на столе забыв о
кровате,
Снимай скорей трусы, давай м*ть их. Горячо, страсно, шумно, так влечет опасно,
безумно.
Успеть все надо, надо по-любому все вкусить, не вариант остановится да и смысл
просить.
Увяз в топи волос, попал в зыбь как скиф, позыв ее, его язык где с*ски.
Тайна 4-х стен, миг раздвинутых колен, все остальное тлен,
Прятала тень страсть эту как могла, но видел все я действо тут у стола,
Вот она встреча заветных недель, моя голая с*ка и чужой такой же кобель.
Ты скажи мне как забыл я о том, что Синдбад это просто лишь тоом.
Ты скажи забыть я мог как, что верит в сказку только дурак.
Ты скажи мне как забыл я о том, что Синдбад это просто лишь тоом.
Ты скажи забыть я мог как, что верит в сказку только дурак.
«Могла не могла, запомни Сережа все бабы дуры,
Они не головой думают, а своим сладким местом,
Есть глупые дуры, а есть умные, но тоже — дуры.»