В рассветный час шакал, о голоде забыв, следит с холма за мрачной конницей вдали,
Сегодня черный день - владыка мира мертв, и стар, и мал не могут слез сдержать своих.
Он добрый повелитель, он солнцем был и был луной.
Империя осталась его вдовой.
Он будет погребен в нефритовом гробу, в степи пустой, где грезит падалью шакал,
И тысяча коней затопчет путь к нему, чтоб плач людской сон мертвеца не осквернял.
Шакал пролает хрипло, что мертвый царь - ему родня:
Одни клыки и жадность, и кровь одна.
Это все обман, что он был самым добрым царем, это все неправда - он правил огнем и мечом,
Это все обман, я ваш царь, и один только я, люди, как звери, когда власть над миром дана,
Это все обман.
Шаманы и жрецы шакала проклянут, и на бегу пронзит предателя копье
Царь должен быть святым, и право не дано свергать зверью с небес величие его.
А царский сын смеется, шакалий дух в себе храня:
Одни клыки и жадность, и кровь одна.
Это все обман, что он был самым добрым царем, это все неправда - он правил огнем и мечом,
Это все обман, я ваш царь, и один только я, люди, как звери, когда власть над миром дана,
Это все обман.
Ветер, древний житель степной, помнит до сих пор хриплый вой.
Это все обман, что он был самым добрым царем, это все неправда - он правил огнем и мечом,
Это все обман, я ваш царь, и один только я, люди, как звери, когда власть над миром дана,
Это все обман.