Картины из жизни, мелкие обрывки в памяти,
Разные сюжеты, кое-что вы, может, знаете.
Не замечаете, хотя встречаете вокруг себя.
Вдруг, опять в эти сюжеты проникаете.
Где кто-то доверяет тому,
Кто с виду, вроде, нормальный пацан,
А на самом деле п*дар.
Кто-то насквозь людей видит,
Его и ненавидят, и ценят
Ведь он знает наперед климат.
Его по мелочи кинуть сложно,
А по-крупному допустить просто невозможно.
Его голова полна идей, он умел понимать людей,
Отличать девчонок от б*ядей.
Ранив себя сталь свергал над собой власть,
Доверял барыгам на рынке и не боялся попасть.
Если был больным, то при смерти,
Если скрывался - то вы, пацаны, его не разыщите.
Он был колдуном, так считается,
Его бычки долетая до земли взрываются.
Новички перед его искусством преклоняются,
А лохи завидуют ему и унижаются.
Он запускал их всех на деньги, расчесывал как сосок.
Ему пох*й, это просто лох или отморозок.
Если кто-нибудь из них мочил рога,
Он подтягивал своих людей и наказывал быка.
Убивал по пакету плана в день и слушал хип-хоп,
Это у него еженедельный гороскоп.
И если были деньги и настроение,
То все вокруг попадали на его движение.
Например, 10 бутылок водки, стакан шемали,
Потом шалавы и телки, ох*евали.
С него мусора принимали и его неоднократно,
Но всегда скоро приходилось выпускать обратно.
Я мог попросить его о чем угодно:
кому-то дать п*зды, забрать из садика сестру,
Свободно пойти к пацану свидетелем на суд,
Никто не верит, что такие люди больше не живут.
"Ловите тачку! Максу всадили нож в живот,
Юля, дай платок, не ори, закрой рот!"
"Братское сердце, не двигайся, держись!"
"Ты не можешь сдохнуть здесь, ты должен жить!"
Машины слишком долго нет, почему пришли мы позже,
Я прижимаю ткань порванной кожи.
Кровь пошла изо рта, он прополз полдвора,
По-любому, он не дотянул бы до утра.
"Макс, не закрывай глаза. Вон наши пацаны, видишь?"
"Держись, все будет за*бись, сам увидишь!"
"Помнишь лето, наши планы, подумай о семье;
Помнишь, ты же обещал Юльке Крым в сентябре!"
Я видел его взгляд сотни раз,
Но сейчас он смотрел куда-то глубже моих глаз.
Мне стало страшно, мы ждем слишком долго,
Я обернулся - нас ждала разъеб*ная волга.
И пацаны уже бежали помогать,
У подруги растеклась тушь, приступ слез опять.
И на заднем сидении Максу трудно дышать,
Уже в машине прошло минуты 3 или 5.
Мужик по полной в сердцах жмет на газ,
Кровь падает на пол, дежурная смена ждет нас.
Макс что-то сказал, но я раслышал,
Только "клянусь", и через секунд 15 оборвался его пульс.